...С утра полусонные люди уточняют информацию о том, со скольких - до скольких часов сегодня будет работать метро? Потому, что вечером им всем предстоит вернуться сюда...

Метро для киевлян из удобного транспортного средства превратилось в самое надежное укрытие от  бомб и ракетных ударов. С конца февраля оно работает в особом режиме: до вечера обслуживает пассажиров, а после наступления темноты принимает «постояльцев». 

Значительная часть населения города проводит ночи здесь. Жители этого «подземного общежития» делятся на две категории: на тех, кто приходит сюда только спать, точнее, спасаться от ночных бомбардировок, а утром возвращается домой; и на тех, кто здесь просто живет – им некуда идти, их дома находятся под постоянным обстрелом или уже разрушены… 

Люди располагаются на входе в метро, там где установлены турникеты, на эскалаторах, внутри станций между платформами, прямо в вагонах. Утром складывают постели и уносят с собой, а если некуда – то убирают в сторонку. Некоторые поставили себе шкафчики, установили палатки. Обычно с 8 утра поезда начинают ходить, правда, с большими перерывами, останавливаясь не на каждой станции. А вечером метро опять превращается в огромное бомбоубежище... 

Мы, двое азербайджанских журналистов, добирались до Киева долго, изрядно устали с дороги. Военные уже приступили к патрулированию по городу, а миряне готовились ко сну в укрытиях. Нам предложили целый лежак в одном из вагонов метро, дали постель. Внутри вагона было темно, но я чувствовал на себе пристальные взгляды соседей. Никто не знал, откуда мы, нас принимали за своих, киевлян или переселенцев из окрестных городов, однако волновались. 

Я их понимал. Уже месяц эти люди от всего ждут опасности, они даже дома не ночуют. В собственные квартиры заглядывают только днем, лишь для того, чтобы сменить одежду, взять самые необходимые вещи. «Иметь собственный дом, но не иметь в нем ночлега», вспомнил я  фразу из одной азербайджанской поговорки, придуманной как будто именного для такого случая.

Окружающие нас люди спали в теплых одеждах. Мы тоже укутались в одеяла и легли. Мой товарищ быстро засопел, а я, несмотря на изнуренность, заснуть не мог. Я встал, по возможности бесшумно раздвинул закрытые двери вагона. Обычно, в подобных случаях сразу раздается нервный голос машиниста: «Пассажиры такого-то вагона, отпустите двери»! Но никто не закричал.

Было примерно 2 часа ночи. Я вышел из вагона на станцию. Весь трясся от холода. Стал прогуливаться по залу, чтобы согреться. Люди заполнили не только вагоны, лежали прямо тут, посреди станции, на ступеньках лестниц. Некоторые заснули сидя, подложив под себя что-нибудь из вещей. Я бродил по этому сонному царству, где можно встретить людей самых разных возрастов – от грудных детей до старцев. Но были и те, кто, как я, не спал – девушка копалась в телефоне, молодая женщина осторожно укрывала сына, пожилой мужчина следил за тем, как я хожу вперед-назад. Все это в полной тишине.

Я поднялся по лестнице и стал ходить там, где турникеты. Здесь было теплее, чем внизу. Наверное, поэтому и людей больше. Зато места для прогулки намного меньше. Нельзя было тревожить спящих, я нашел себе уголочек, присел и... вскоре тоже заснул.

Утром нас разбудил сигнал машиниста. Все заторопились – убрали быстро постели, навели, так сказать, порядок. Некоторые остались здесь, но большинство (наверное, киевляене) направились к выходу – кто проверить, на месте ли его дом, кто на работу, кто по другим делам. Вечером они снова встретятся здесь. Надо только выстоять... 

И все потому, что руководитель самой большой по территории страны мира захотел завоевать еще и территорию соседней страны; в 22-м году 21-го века начал бомбить ее города, разрушать дома ни в чем не повинных людей, заставляя их ночевать под землей. 

(Фотографировать в метро нам уже не разрешили, поэтому в статье использованы снимки,  сделанные в киевской подземке некоторое время назад)