Новое Время (Украина), 26 марта 2023

Дипломаты ведут второй по значению, но чрезвычайно важный дипломатический фронт, и от их работы зависит то, каким образом, в известной степени, развиваются события и на поле боя. А сейчас это все переходит в финальную стадию. Здесь столкнулись, мне кажется, два лагеря. Один — тот, который понимает, что значит для мира, если Россия начнет побеждать, а тут вывод очень прост: это означает, что мировая демократия потерпит реальное поражение. Второй — победа Украины будет означать начало конца глобального авторитаризма, упадка России и переосмысления глобальной системы безопасности, которая существовала до 24 февраля 2022 года.

И вот это, безусловно, вызывает дипломатическое возмущение со всех сторон. Те, кто продолжает думать, что Россию можно уговорить, говорят о мире. А те, кто понимает, что это — политические фантазии и бред, говорят о том, что нужно давать Украине максимум оружия.

В предыдущий раз я говорил о главной интриге переговоров Путина и Си Цзиньпина — каким образом Россия может помочь Пекину очень быстро нарастить свой ядерный потенциал. Думаю, что это была одна из непубличных тем российско-китайских переговоров.

Потому что Китаю, для того чтобы зафиксировать себя антиподом США, кроме экономической мощи нужна и ядерная. Китай является ядерным государством, но серьезно отстает от России и США по количеству своих ядерных боеголовок. Поэтому это, безусловно, не могло стать темой для публичного обсуждения, но мне почему-то кажется, что эта тема не могла не быть обсуждена с глазу на глаз. Обычно в таких случаях наиболее деликатные темы остаются без внимания общественности. Это очевидно, потому что такая тема была бы абсолютно неадекватна для того, чтобы она попала на полосы мировых СМИ.

Тогда Китай спалился бы со своими так называемыми мирными планами, с «миролюбием» и так далее. Поэтому это тема под семью замками, но логически мысля и понимая амбиции Китая, то, мне кажется, что здесь Китай мог бы говорить с Путиным именно в плане помощи для Китая максимально быстро достичь соответствующих цифр в ядерном вооружении.

Это, конечно, мои предположения, но, исходя из того, что Китай себе запланировал на будущее — а именно — стать реальным противодействием США, такая логика вполне очевидна.

На Западе раздаются разные заявления о завершении войны в Украине. Некоторые из них говорят о том, что часть территорий будет возвращена силой оружия, часть — дипломатическим путем. Я не знаю, какие причины толкают некоторых экспертов на Западе говорить о дипломатическом пути решения проблемы, потому что очень плохо представляю любого украинского политика, а также западного, который вдруг решил вести переговоры с человеком, которому МУС выдвинул фактически обвинения и выдал ордер на его арест. Ну какая дипломатия может работать с Путиным. Или, может, кто-то думает, что там уже будет не Путин, а будет «Мутин» — тогда другой вопрос. Тогда будет вопрос об изменении самого путинского режима. Поэтому, думаю, наиболее адекватным ответом на все эти вещи является лишь продвижение ВСУ к нашим границам 1991 года, а затем действительно дипломатия, которая будет работать, но в другом формате. Когда она будет работать над тем, чтобы требовать (совместно с Западом) от России. Например, демилитаризации, денуклеаризации, деколонизации (потому что РФ — это колония, и населяющие ее народы имеют полное право на самоопределение), возмещение Украине нанесенного ущерба. Вот тогда уже придет время дипломатов, которые будут решать, как мир будет дальше общаться с Россией. А Россия будет принимать требования цивилизованного мира после своего поражения. Но не раньше. И этот мой оптимизм построен на объективном анализе.