«Мы попали в засаду, многих потеряли, сказали, что живой, но ранен…»
25 Октябрь 2022
НОВЫЙ ПРОЕКТ с Вюсалой Мамедовой – «Пропавшие без вести: каждый из 4000»
В рамках проекта Прессклуба «Пропавшие без вести» вспоминаем Рзаева Ахмеда Сабир оглу.
Сумгайыт.1992 год
Когда Ахмед в военной форме вошел в дверь, Агханым растерялась:
- Что это? Ты куда собрался?
- На фронт! Дома не знают, я без их ведома записался добровольцем!
- Как это, они не знают?…- рассердилась Агханым.
- А что мне оставалось делать? Если бы они узнали – не разрешили бы. Сказали бы – не иди!
- Сейчас я нашим сообщу…
- Буду жертвой твоей, только не говори им, пока я не уйду. Я так решил, все равно уйду. У меня всего несколько минут, зашел с тобой попрощаться.
Ахмед снял с шапки звездочку и вложил в ладошку 5-летнего Ровшана:
- Держи, на память от дяди! Мало ли что может случиться… Вспоминать меня будешь…
- Не говори такие вещи - голос Агханым задрожал.
- Вот только не плачь, прошу тебя! Посмотри, я и тебе подарок купил. А ты сохрани эту булавку на память.
- Ахмед, ради меня, не уходи, не увидевшись с родителями…
- У нас еще будет много времени, чтобы увидеться. Ты уж объясни им все…
Сумгайыт. 2022 год.
83-летняя Умхани-ана (ана - мать, почтительное обращение на аз.) вспоминает сына:
- Самый младший он был…Очень ласковый, и с матерью, и с отцом, с братом, сестрами… Три года как из армии пришел… На фабрике работал, многие его уважали…Хотели женить его, не согласился. «Война идет, какая женитьба, не время»…Сейчас жалею, что слабину дала, надо было женить тогда… В 1992 пошел добровольцем в Кельбаджар… Когда Кельбаджар оккупировали, вернулся, ушел в Губадлы…На равнине Язы-дюзю был и артилеристом, и танкистом… После того как захватили Губадлы, вернулся домой…Но не надолго, поехал в Физули…Эту дату я помню точно – 29 декабря 1993 года…И не вернулся…Там же в Физули… не могу… 28 лет прошло, а я все не могу выговорить это слово…Иголка может потеряться, булавка… А сын, как может потеряться сын, доченька?
Голос задрожал, на глаза наворачиваются слезы, говорить уже не может…Рассказывать продолжают дочь Агханым и сын Араз:
Агханым Рзаева:
- Ахмед родился 18 сентября 1967 года в Сумгайыте. У нас с ним всего год разницы был, потому росли, можно сказать, как близнецы. Всеми секретами делился со мной. На уроках высиживал, а заниматься терпения не хватало. По вечерам я делала за него домашнее задание, чтобы он не схлопотал подзатыльник от учительницы…(смеется) И оценки получал соответствующие тройки, четверки… Сейчас на мемориальной доске в школе, где он учился, написано его имя…Когда шел играть в футбол, всегда меня брал с собой, идем, будешь нашим вратарем…И когда уходил на фронт, только со мной попрощался…
Araz Rzayev:
- Ушел, ни с кем не попрощавшись…Ведь я отговаривал его, говорил останься, будь мне опорой…Отец болеет, мать в возрасте, тебе жениться надо! Вечером пришел с работы, а мне говорят, Ахмед ушел на передовую…Но он же мне обещал, говорил «не пойду»…
У нас в семье и младшие, и старшие всегда знали свое место. Я был старшим, поэтому между нами всегда была почтительная дистанция, такие же отношения были у нас и с отцом…Поэтому он и не спорил со мной…И ушел…
Служил он в 706-ой военной части. Был ранен в боях на равнине Язы-дюзю, пуля задела шею слева…Я был у него, когда он лежал в госпитале в Ханлыге. Спросил, ничего не беспокоит? Ответил, «нет. Буду сражаться до конца, домой не собираюсь. У меня на глазах погибли мои боевые товарищи, я обязательно отомщу за них».
- Сын всегда думал не о себе, а о друзьях в первую очередь. Бывало, получит зарплату и отдаст другу, «у него ребенок маленький». Вот такое сердце было у моего Ахмеда. Говорил, я же холостой, мне одних брюк хватит… Зато другу не будет стыдно перед своим ребенком…
- И на фронте он был такой же. В Физули штаб располагался в Керимбейли, а оставались солдаты в Шюкюрбейли. Я по всем селам вокруг Шюкюрбейли прошел, был и в Йухары Гасанлы, и в Су анбары, Изюмлы…там в боях он был ранен… Если честно, думаю, что вряд ли он остался в живых…
- Почему? – спрашивает мать.
- Где я только не искал, весь Азербайджан исходил. Гянджа, Имишли, Баку… С фотографией брата я побывал во всех моргах, на кладбищах, где похоронены шехиды, видел и безымянные могилы. В госпиталях был. Показывал его фото раненным солдатам, просил, смотрите внимательно, может он умер на ваших глазах. У всех, кто был рядом с раненными в палатах…Может имени не знаете, но лицо запомнили…Никто не видел…Поэтому я уверен, что он остался на поле битвы…
-Его товарищи рассказывали, что он был ранен в плечо, но был жив…- добавляет мать.
-Я и в окопах побывал, с солдатами разговаривал. По их словам, недалеко от Шюкюрбейли в виноградниках на них напали армяне. Мы, говорили, были ниже от дороги, армяне высоко над дорогой, там мы и попали в засаду. Многих потеряли, были раненные, но попавших в плен не было. Они сказали, что Ахмед был ранен в плечо, но жив. Если ранен не в ногу, значит, мог передвигаться! А если он не смог выбраться, значит, его там и застрелили…Я очень просил, скажите мне правду, «признайтесь, не смогли вытащить. Скажите! Скажите мне правду!»
-Знаете, я же ведь тоже был в армии. У нас с друзьями был уговор – если вдруг с кем-то из нас что-то случится, говорите «видел, был ранен, может в плен взяли»
Только не говорите «погиб», пусть родители не теряют надежду и ждут…
-Вот я и жду каждый день, думаю, может живой…- тихо шепчет мать.
- Друг у меня был один, из Лачына, жил здесь в Сумгайыте - Зейналов Салман Эйуб оглу. Старше Ахмеда был на два года, женат, двое детей у него: мальчик и девочка. Он тоже в августе 92-го ушел добровольцем. 10 февраля 1994 стал шехидом в боях за Джожуг-Мерджанлы в Джебраиле вместе с Национальным героем Горхмазом Эйвазовым. У Горхмаза тоже двое детей было. Еще Афган Горчиев…И его двое детей остались сиротами…5 шехидов было, двоих в Баку на Аллее Шехидов похоронили, трех - Афгана, Салмана и Горхмаза здесь в Сумгайыте. Я как раз с их похорон вернулся, когда мать сказала…
- Араз, иди скорее, говорят от Аликрама письмо пришло… Иди быстрее, сказали, про Ахмеда есть новости…
- Аликрам – знакомый наш, тоже воевал. От Ахмеда никогда не приходили письма, чтобы что-то узнать, я ездил к нему. А Аликрам, когда писал письма семье и про Ахмеда сообщал. На этот раз он писал, «передайте Аразу, что Ахмед ранен, говорят, в Физули он. Пусть проведают парня». Я сразу же выехал …
- Сперва поехал в госпиталь в Бейлагане, туда привозили раненных. Тяжелораненных на вертолетах отправляли в Баку. Я через все это прошел…И среди раненных, и среди шехидов искал брата…Но не нашел…
- Ну как так может быть? Как может пропасть такой рослый, широкоплечий парень, чтоб его невозможно было найти? – мать пожимает плечами.
- В Бейлагане есть одно место «peyğəmbər» (в переводе с аз.- пророк), там много было безымянных шехидов. Трупы фотографировали, нумеровали, и потом хоронили. Например, фотография под номером 5, означала могилу под этим же номером… А на обратной стороне снимка были приметы…Например, есть родинка на спине…Многие искали своих родных…Представьте огромный стол, весь заваленный фотографиями…Просто гора из фотографий…
Часов 8, не меньше, я рассматривал эти снимки, может, обезображен так, что не узнать? Но нет…Приметы не совпадали. Спасибо тем, кто хоронил этих парней, они постарались отметить все особые приметы, чтобы люди могли опознать своих убитых. Были и такие снимки, где есть только голова и часть тела.
Эх… Потом стало известно, что ранен Ахмед был 13 января, за месяц до того, как мы получили это известие. У кого я только не спрашивал, где только не искал. Вплоть до машин скорой помощи, может быть в тот день вы отвозили похожего на него раненного? Забыл, что такое сон…Я потерял брата, должен искать…
-До сих пор ищем…Все еще жду, может…когда-нибудь придет…
-Слышите, мать до сих пор ждет… Месяцы я потратил на поиски… Про то, что в плен мог попасть тоже думали, но не подтвердилось…Сколько раз я был в Красном кресте, в Госкомиссии по делам военнопленных, заложников и без вести пропавших. Вы представить не можете, сколько было народа перед офисом Красного креста. Каждый искал своего пропавшего без вести, взятого в плен… Были и такие, что находили, и пленных возвращали…
- И таких как мы, которые с пустыми руками возвращались домой, тоже было немало… Каждый раз, когда сын шел туда, я от волнения даже присесть не могла, стоя ждала…
- В конце концов имя Ахмеда появилось в списках пропавших без вести…
-В Сумгайыте на Аллее Шехидов поставили мемориальную доску с именами пропавших…Доченька, знаешь, сколько там имен? Все, кто из Сумгайыта пропал без вести, их имена на этой доске…Поверьте, для матери видеть имя сына там даже тяжелее, чем видеть его имя на надгробье…
- Мама, я уверен, что брат остался на поле боя…Я так думаю… если честно, будь я на месте Ахмеда тоже попросил бы боевых товарищей не говорить родственникам, пусть не теряют надежды…
-Спустя 7 месяцев моему сыну дали статус шехида…
- Я не соглашался. Зачем хоронить, если он жив? Но потом матери дали статус матери шехида.
- Я не хотела получать причитающиеся деньги, несколько месяцев не получала…Жду…Не могу забыть…
- Мать каждый день ждет весточку…
- Когда государство квартиру выделило, подумала, как хорошо, у него теперь и квартира есть, как вернется – женим…
- Каждый год в день его рождения иду на Аллею Шехидов, прикасаюсь к его имени на доске пропавших, - Агханым прерывает диалог матери и брата, - Мать не хочет, чтобы ему молитву за упокой читали…
- Почему для живого сына молитву должны читать?
- Я каждый раз цветы покупаю, оставляю перед доской с его именем…А для остальных шехидов прошу прочитать Коран…
- В то время муж столько раз ездил в военную часть, я же вам живого сына отдал, почему о нем ничего неизвестно?
-Отец скончался в 1999 году от сердечной недостаточности. Последнее, что он мне завещал: ищи брата, Араз…Не опускай руки, ищи его, может быть он жив…
- Сейчас, когда на освобожденных территориях находят массовые захоронения, все начинают к нам звонить. Я и сама слежу за всеми новостями. Когда освободили Физули, так обрадовалась, вдруг найдут ребенка…Говорю, ребенок, а сыну уже 55. Один бог знает, он, наверное, уже седой весь…
- Мы с одним горем не могли справиться, так во время 44-дневной войны 22-летний сын дяди стал шехидом в Физули. Здесь в Сумгайыте похоронили на Аллее Шехидов…
- Ох, доченька…Мне бы хоть какую весточку получить: живой или мертвый…За каждую из них я готова принести жертву…
(В статье использованы материалы Государственной комиссии по делам военнопленных, заложников и без вести пропавших)
Автор: Вюсаля Мамедова
В рамках проекта Прессклуба «Пропавшие без вести» вспоминаем Рзаева Ахмеда Сабир оглу.
Сумгайыт.1992 год
Когда Ахмед в военной форме вошел в дверь, Агханым растерялась:
- Что это? Ты куда собрался?
- На фронт! Дома не знают, я без их ведома записался добровольцем!
- Как это, они не знают?…- рассердилась Агханым.
- А что мне оставалось делать? Если бы они узнали – не разрешили бы. Сказали бы – не иди!
- Сейчас я нашим сообщу…
- Буду жертвой твоей, только не говори им, пока я не уйду. Я так решил, все равно уйду. У меня всего несколько минут, зашел с тобой попрощаться.
Ахмед снял с шапки звездочку и вложил в ладошку 5-летнего Ровшана:
- Держи, на память от дяди! Мало ли что может случиться… Вспоминать меня будешь…
- Не говори такие вещи - голос Агханым задрожал.
- Вот только не плачь, прошу тебя! Посмотри, я и тебе подарок купил. А ты сохрани эту булавку на память.
- Ахмед, ради меня, не уходи, не увидевшись с родителями…
- У нас еще будет много времени, чтобы увидеться. Ты уж объясни им все…
Сумгайыт. 2022 год.
83-летняя Умхани-ана (ана - мать, почтительное обращение на аз.) вспоминает сына:
- Самый младший он был…Очень ласковый, и с матерью, и с отцом, с братом, сестрами… Три года как из армии пришел… На фабрике работал, многие его уважали…Хотели женить его, не согласился. «Война идет, какая женитьба, не время»…Сейчас жалею, что слабину дала, надо было женить тогда… В 1992 пошел добровольцем в Кельбаджар… Когда Кельбаджар оккупировали, вернулся, ушел в Губадлы…На равнине Язы-дюзю был и артилеристом, и танкистом… После того как захватили Губадлы, вернулся домой…Но не надолго, поехал в Физули…Эту дату я помню точно – 29 декабря 1993 года…И не вернулся…Там же в Физули… не могу… 28 лет прошло, а я все не могу выговорить это слово…Иголка может потеряться, булавка… А сын, как может потеряться сын, доченька?
Голос задрожал, на глаза наворачиваются слезы, говорить уже не может…Рассказывать продолжают дочь Агханым и сын Араз:
Агханым Рзаева:
- Ахмед родился 18 сентября 1967 года в Сумгайыте. У нас с ним всего год разницы был, потому росли, можно сказать, как близнецы. Всеми секретами делился со мной. На уроках высиживал, а заниматься терпения не хватало. По вечерам я делала за него домашнее задание, чтобы он не схлопотал подзатыльник от учительницы…(смеется) И оценки получал соответствующие тройки, четверки… Сейчас на мемориальной доске в школе, где он учился, написано его имя…Когда шел играть в футбол, всегда меня брал с собой, идем, будешь нашим вратарем…И когда уходил на фронт, только со мной попрощался…
Araz Rzayev:
- Ушел, ни с кем не попрощавшись…Ведь я отговаривал его, говорил останься, будь мне опорой…Отец болеет, мать в возрасте, тебе жениться надо! Вечером пришел с работы, а мне говорят, Ахмед ушел на передовую…Но он же мне обещал, говорил «не пойду»…
У нас в семье и младшие, и старшие всегда знали свое место. Я был старшим, поэтому между нами всегда была почтительная дистанция, такие же отношения были у нас и с отцом…Поэтому он и не спорил со мной…И ушел…
Служил он в 706-ой военной части. Был ранен в боях на равнине Язы-дюзю, пуля задела шею слева…Я был у него, когда он лежал в госпитале в Ханлыге. Спросил, ничего не беспокоит? Ответил, «нет. Буду сражаться до конца, домой не собираюсь. У меня на глазах погибли мои боевые товарищи, я обязательно отомщу за них».
- Сын всегда думал не о себе, а о друзьях в первую очередь. Бывало, получит зарплату и отдаст другу, «у него ребенок маленький». Вот такое сердце было у моего Ахмеда. Говорил, я же холостой, мне одних брюк хватит… Зато другу не будет стыдно перед своим ребенком…
- И на фронте он был такой же. В Физули штаб располагался в Керимбейли, а оставались солдаты в Шюкюрбейли. Я по всем селам вокруг Шюкюрбейли прошел, был и в Йухары Гасанлы, и в Су анбары, Изюмлы…там в боях он был ранен… Если честно, думаю, что вряд ли он остался в живых…
- Почему? – спрашивает мать.
- Где я только не искал, весь Азербайджан исходил. Гянджа, Имишли, Баку… С фотографией брата я побывал во всех моргах, на кладбищах, где похоронены шехиды, видел и безымянные могилы. В госпиталях был. Показывал его фото раненным солдатам, просил, смотрите внимательно, может он умер на ваших глазах. У всех, кто был рядом с раненными в палатах…Может имени не знаете, но лицо запомнили…Никто не видел…Поэтому я уверен, что он остался на поле битвы…
-Его товарищи рассказывали, что он был ранен в плечо, но был жив…- добавляет мать.
-Я и в окопах побывал, с солдатами разговаривал. По их словам, недалеко от Шюкюрбейли в виноградниках на них напали армяне. Мы, говорили, были ниже от дороги, армяне высоко над дорогой, там мы и попали в засаду. Многих потеряли, были раненные, но попавших в плен не было. Они сказали, что Ахмед был ранен в плечо, но жив. Если ранен не в ногу, значит, мог передвигаться! А если он не смог выбраться, значит, его там и застрелили…Я очень просил, скажите мне правду, «признайтесь, не смогли вытащить. Скажите! Скажите мне правду!»
-Знаете, я же ведь тоже был в армии. У нас с друзьями был уговор – если вдруг с кем-то из нас что-то случится, говорите «видел, был ранен, может в плен взяли»
Только не говорите «погиб», пусть родители не теряют надежду и ждут…
-Вот я и жду каждый день, думаю, может живой…- тихо шепчет мать.
- Друг у меня был один, из Лачына, жил здесь в Сумгайыте - Зейналов Салман Эйуб оглу. Старше Ахмеда был на два года, женат, двое детей у него: мальчик и девочка. Он тоже в августе 92-го ушел добровольцем. 10 февраля 1994 стал шехидом в боях за Джожуг-Мерджанлы в Джебраиле вместе с Национальным героем Горхмазом Эйвазовым. У Горхмаза тоже двое детей было. Еще Афган Горчиев…И его двое детей остались сиротами…5 шехидов было, двоих в Баку на Аллее Шехидов похоронили, трех - Афгана, Салмана и Горхмаза здесь в Сумгайыте. Я как раз с их похорон вернулся, когда мать сказала…
- Араз, иди скорее, говорят от Аликрама письмо пришло… Иди быстрее, сказали, про Ахмеда есть новости…
- Аликрам – знакомый наш, тоже воевал. От Ахмеда никогда не приходили письма, чтобы что-то узнать, я ездил к нему. А Аликрам, когда писал письма семье и про Ахмеда сообщал. На этот раз он писал, «передайте Аразу, что Ахмед ранен, говорят, в Физули он. Пусть проведают парня». Я сразу же выехал …
- Сперва поехал в госпиталь в Бейлагане, туда привозили раненных. Тяжелораненных на вертолетах отправляли в Баку. Я через все это прошел…И среди раненных, и среди шехидов искал брата…Но не нашел…
- Ну как так может быть? Как может пропасть такой рослый, широкоплечий парень, чтоб его невозможно было найти? – мать пожимает плечами.
- В Бейлагане есть одно место «peyğəmbər» (в переводе с аз.- пророк), там много было безымянных шехидов. Трупы фотографировали, нумеровали, и потом хоронили. Например, фотография под номером 5, означала могилу под этим же номером… А на обратной стороне снимка были приметы…Например, есть родинка на спине…Многие искали своих родных…Представьте огромный стол, весь заваленный фотографиями…Просто гора из фотографий…
Часов 8, не меньше, я рассматривал эти снимки, может, обезображен так, что не узнать? Но нет…Приметы не совпадали. Спасибо тем, кто хоронил этих парней, они постарались отметить все особые приметы, чтобы люди могли опознать своих убитых. Были и такие снимки, где есть только голова и часть тела.
Эх… Потом стало известно, что ранен Ахмед был 13 января, за месяц до того, как мы получили это известие. У кого я только не спрашивал, где только не искал. Вплоть до машин скорой помощи, может быть в тот день вы отвозили похожего на него раненного? Забыл, что такое сон…Я потерял брата, должен искать…
-До сих пор ищем…Все еще жду, может…когда-нибудь придет…
-Слышите, мать до сих пор ждет… Месяцы я потратил на поиски… Про то, что в плен мог попасть тоже думали, но не подтвердилось…Сколько раз я был в Красном кресте, в Госкомиссии по делам военнопленных, заложников и без вести пропавших. Вы представить не можете, сколько было народа перед офисом Красного креста. Каждый искал своего пропавшего без вести, взятого в плен… Были и такие, что находили, и пленных возвращали…
- И таких как мы, которые с пустыми руками возвращались домой, тоже было немало… Каждый раз, когда сын шел туда, я от волнения даже присесть не могла, стоя ждала…
- В конце концов имя Ахмеда появилось в списках пропавших без вести…
-В Сумгайыте на Аллее Шехидов поставили мемориальную доску с именами пропавших…Доченька, знаешь, сколько там имен? Все, кто из Сумгайыта пропал без вести, их имена на этой доске…Поверьте, для матери видеть имя сына там даже тяжелее, чем видеть его имя на надгробье…
- Мама, я уверен, что брат остался на поле боя…Я так думаю… если честно, будь я на месте Ахмеда тоже попросил бы боевых товарищей не говорить родственникам, пусть не теряют надежды…
-Спустя 7 месяцев моему сыну дали статус шехида…
- Я не соглашался. Зачем хоронить, если он жив? Но потом матери дали статус матери шехида.
- Я не хотела получать причитающиеся деньги, несколько месяцев не получала…Жду…Не могу забыть…
- Мать каждый день ждет весточку…
- Когда государство квартиру выделило, подумала, как хорошо, у него теперь и квартира есть, как вернется – женим…
- Каждый год в день его рождения иду на Аллею Шехидов, прикасаюсь к его имени на доске пропавших, - Агханым прерывает диалог матери и брата, - Мать не хочет, чтобы ему молитву за упокой читали…
- Почему для живого сына молитву должны читать?
- Я каждый раз цветы покупаю, оставляю перед доской с его именем…А для остальных шехидов прошу прочитать Коран…
- В то время муж столько раз ездил в военную часть, я же вам живого сына отдал, почему о нем ничего неизвестно?
-Отец скончался в 1999 году от сердечной недостаточности. Последнее, что он мне завещал: ищи брата, Араз…Не опускай руки, ищи его, может быть он жив…
- Сейчас, когда на освобожденных территориях находят массовые захоронения, все начинают к нам звонить. Я и сама слежу за всеми новостями. Когда освободили Физули, так обрадовалась, вдруг найдут ребенка…Говорю, ребенок, а сыну уже 55. Один бог знает, он, наверное, уже седой весь…
- Мы с одним горем не могли справиться, так во время 44-дневной войны 22-летний сын дяди стал шехидом в Физули. Здесь в Сумгайыте похоронили на Аллее Шехидов…
- Ох, доченька…Мне бы хоть какую весточку получить: живой или мертвый…За каждую из них я готова принести жертву…
(В статье использованы материалы Государственной комиссии по делам военнопленных, заложников и без вести пропавших)
Автор: Вюсаля Мамедова
Статья подготовлена в рамках проекта "Пропавшие без вести: каждый из 4000", осуществляемого при финансовой поддержке Агентства Государственной Поддержки Неправительственных Организаций Азербайджанской Республики .
Мнения, отраженные в статье, принадлежат автору и могут не совпадать с официальной позицией Агентства Государственной Поддержки Неправительственных Организаций Азербайджанской Республики.
Paylaş:
