Новое Время (Украина), 11 декабря 2022

Новый социальный взрыв никого не должен удивлять: недовольство строгой политикой нулевого Covid, которую проводит китайское правительство, закипало уже давно. Тем не менее, правящая Коммунистическая партия Китая (КПК) явно не предвидела надвигающихся протестов, несмотря на весь свой всепроникающий и крайне навязчивый аппарат слежки. Сейчас центральные власти объявили, что ускорят отказ от политики нулевого Covid, начав широкое смягчение ограничений. В ноябре был опубликован набор из 20 рекомендаций, которым должны следовать чиновники, а сейчас этот список сокращён до 10.

Столкнувшись с протестами, правительство председателя КНР Си Цзиньпина не стало жестоко подавлять их в стиле Тяньаньмэня. Хотя в места проведения протестов было направлено большое количество полицейских, они избегали применения кровавой тактики «контроля за толпой» и массовых арестов. Вместо этого они идентифицировали и запугивали протестующих с помощью технологии отслеживания мобильных телефонов. Впрочем, руководство КПК предупредило, что готовится к «решительному применению суровых мер». По словам Ченя Вэньцина, недавно назначенного партией шефом внутренней безопасности страны, власти будут бороться с «инфильтрацией и саботажем враждебных сил», а также «незаконными и криминальными действиями, нарушающими общественный порядок».

Но хотя китайское правительство сравнительно чётко сигнализировало свою позицию по поводу протестов и их дальнейшей судьбы, его позиция по поводу политики нулевого Covid остаётся туманной и непоследовательной. Ограничения смягчаются лишь в некоторых городах, например, Гуанчжоу, Ханчжоу и Шанхае. А в последние дни фраза «динамичная политика нулевого Covid» («dongtai qingling») практически исчезла из государственных СМИ.

Царит обстановка неопределённости, потому что ни один высокопоставленный китайский чиновник не выступил с публичным заявлением о полном отказе от политики нулевой терпимости к Covid. Напротив, вице-премьер Сунь Чуньлань, руководящий антипандемической политикой, признал «уменьшившуюся суровость штамма Омикрон» и заявил, что борьба с Covid-19 вступает в «новую фазу».

Без особого руководства сверху местные власти принимают совершенно разные решения. Например, муниципальные власти Шанхая объявило о смягчении некоторых правил (например, с 5 декабря больше не требуется отрицательный тест на Covid для пользования общественным транспортом и посещения парков), но при этом снова закрыли недавно открывшийся после карантинов «Диснейленд».

Отказ китайского руководства занять чёткую позицию по поводу нулевого Covid объясняется исключительно политикой. Центральные власти не хотят брать на себя ответственность за это решение, потому что стараются избежать обвинений в любых всплесках количества заболевших, госпитализированных и умерших после отмены карантинов. Новые рекомендации могут быть мягче предыдущих, но они не представляют собой конец политики нулевого Covid.

Местные чиновники тоже играют в политику. Если они смягчают антипандемические ограничения, то лишь потому, что считают подобные действия выгодными для их интересов в достаточной мере, чтобы компенсировать риски для здоровья населения. Если же они упорствуют с жёсткими ограничениями, это тоже объясняется расчётом: сиюминутный урон популярности может оказаться ничтожным в сравнении с перспективой превратиться в козлов отпущения за любой всплеск количества заболевших.

Но, наверное, наиболее явным и тревожным доказательством политизации решений в сфере здравоохранения стал отказ китайских властей одобрить более эффективные вакцины мРНК, производимые западными компаниями. Эти вакцины помогли бы сделать отказ от политики нулевого Covid менее опасным, особенно для престарелых, уровень вакцинации у которых сейчас недостаточен. Но руководство Китая, судя по всему, полагает, что применение западных вакцин станет ударом по национальной гордости, а также признанием ошибок, допущенных ранее.

В ближайшем будущем руководство Китая, наверное, может рассчитывать на силы безопасности для подавления новых протестов, что позволит КПК подтвердить свой контроль и принизить важность недовольства людей. Однако нежелание разработать всестороннюю и систематическую стратегию выхода из пандемии (а также взять на себя ответственность за результаты её реализации) может привести к тому, что Китай получит худшее из обоих миров.

Если по поводу приверженности Си Цзиньпина политике нулевого Covid и по поводу планов отмены ограничений центральным правительством будет сохраняться неопределённость, это приведёт к хаотичным мерам на местном уровне, а сохранение контроля над выполнением постоянно меняющих антипандемических ограничений будет отвлекать государственное внимание и ресурсы, одновременно усиливая народное недовольство. А если ослабление ограничений не будет сопровождаться эффективными медицинскими мерами (например, проведением быстрой кампании массовой иммунизации с использование западных вакцин), тогда цифры количества заболевших резко увеличатся, что приведёт к перегрузке китайской системы здравоохранения.

Чтобы предотвратить такой исход, Си Цзиньпину нужно действовать быстро, например, приказав немедленно одобрить и начать импортировать вакцины мРНК. Подобный шаг продемонстрировал бы не только политическую смелость, но и политическую мудрость, потому что он поможет существенно компенсировать урон, нанесённый имиджу Си антикарантинными протестами, которые потрясли его власть в конце ноября.