Новое Время (Украина), 5 марта 2023

Когда в ноябре прошлого года президент США Джо Байден встретился со своим китайским коллегой Си Цзиньпином на Бали, они договорились о проведении встреч на высоком уровне с целью создания «защитных ограждений» в китайско-американском стратегическом соперничестве. На февраль был запланирован визит госсекретаря США Энтони Блинкена в Пекин, который должен был дать старт этой работе. Но после того как Китай направил разведывательный аэростат (видимый невооружённым глазом) в полёт над американской территорией, визит Блинкена был отменён даже быстрее, чем сбит этот шар.

Конечно, Китай не в первый раз применял аэростаты подобным образом, но в данном случае выбранное им время оказалось крайне неудачным. Тем не менее, наверное, было бы намного лучше, если бы Блинкен всё же совершил свой визит.

Да, Китай утверждает (хотя это весьма сомнительно), что это устройство — метеозонд, над которым был утерян контроль; однако выдумки с целью прикрытия разведдеятельности характерны не только для Китая. Февральский инцидент схож с событиями 1960 года, когда президент США Дуайт Эйзенхауэр и советский премьер Никита Хрущёв должны были встретиться и договориться о создании «защитных ограждений» в Холодной войне. Однако в дальнейшем Советы подбили американский шпионский самолёт, который Эйзенхауэр изначально объявил сбившимся с курса самолётом метеорологической разведки. Саммит был отменён, и реальные «защитные ограждения» не обсуждались вплоть до окончания Карибского кризиса 1962 года.

Некоторые аналитики сравнивают нынешние американо-китайские отношения с Холодной войной, поскольку они тоже превращаются в затяжное стратегическое соперничество. Однако подобная аналогия может вводить в заблуждение. Во время Холодной войны между США и СССР не велось почти никакой торговли и никаких переговоров, и между ними не было экологической взаимозависимости в таких сферах, как изменение климата или пандемии. Ситуация с Китаем практически прямо противоположна. Любая американская стратегия сдерживания будет натыкаться на тот факт, что крупнейшим торговым партнёром многих стран является Китай, а не США.

Однако тот факт, что аналогии с Холодной войной контрпродуктивны со стратегической точки зрения, не исключает вероятности начала новой холодной войны. Мы всё ещё можем пойти по этому пути по воле случая. Подходящей исторической аналогией для нынешнего момента является не 1945 год, а 1914-й, когда все великие державы ожидали короткой Третьей Балканской войны, а развязали в итоге Первую мировую, которая длилась четыре года и уничтожила четыре империи.

В начале 1910-х годов политические лидеры не уделяли достаточного внимания растущей силе национализма. И сегодня политическим властям не стоит повторять эту ошибку. Они обязаны внимательно следить за последствиями подъёма национализма в Китае, популистского национализма в США и опасного взаимодействия между этими двумя силами. Учитывая неуклюжесть китайской дипломатии, а также длительную историю противостояний и инцидентов вокруг Тайваня, перспектива непреднамеренной эскалации должна беспокоить всех нас.

Китай считает Тайвань своей мятежной провинцией. Со времён визита президента США Ричарда Никсона в Китай в 1971 году Америка проводит политику, которая призвана сдерживать как объявление Тайванем независимости де-юре, так и применение Китаем силы с целью добиться воссоединения. Однако сегодня некоторые аналитики утверждают, что такая политика двойного сдерживания устарела, ссылаясь на рост военной силы Китая, которая может соблазнить эту страну ударить прямо сейчас, пока у неё есть шанс.

Другие аналитики настроены скептически. Они предупреждают, что предоставление Америкой прямых гарантий безопасности Тайваню не будет сдерживать Китай, а наоборот, может подтолкнуть его к действиям. Кроме того, они беспокоятся, что официальные визиты на высоком уровне на этот остров не соответствуют «политике одного Китая», которую Америка декларирует с 1970-х годов.

Даже если Китай будет избегать полномасштабного вторжения и просто попытается принудить Тайвань блокадой или путём захвата соседних островов, может оказаться достаточным одного единственного столкновения кораблей или самолётов (в ходе которого будут потеряны жизни), чтобы спровоцировать более широкую эскалацию. Если США отреагируют, например, заморозкой китайских активов или прибегнут к закону «О торговле с врагом», тогда обе страны могут быстро скатиться к реальной холодной войне — или даже горячей.

Недавняя военная игра, организованная Центром стратегических и международных исследований (CSIS) в Вашингтоне, позволяет сделать вывод, что США могут победить в такой борьбе, но цена будет огромной для обеих сторон (и для мировой экономики). Соответственно, наилучшим решением тайваньского вопроса является сохранение статус-кво.

Бывший премьер-министр Австралии Кевин Радд доказывает, что целью Запада должно быть не достижение полной победы над Китаем, а управляемое соперничество с ним. Разумная стратегия: избегать демонизации Китая, представляя отношения с ним в виде «конкурентного сосуществования». Если в долгосрочной перспективе Китай изменится к лучшему, это будет лишь неожиданный бонус в рамках этой стратегии, призванной управлять отношениями великих держав в эпоху традиционной, а также экономической и экологической взаимозависимости.

Хорошая стратегия должна опираться на тщательную, всестороннюю военную оценку. Недооценка порождает расслабленность, а переоценка — страхи; и то, и другое может привести к ошибкам в расчётах. Китай превратился в страну со второй крупнейшей экономикой в мире, но, хотя по размерам ВВП, судя по всему, он может в некий момент в будущем обогнать США, размеры подушевых доходов в стране всё ещё не достигают и четверти от американского уровня, и она сталкивается с целым рядом экономических, демографических и политических проблем.

Помимо того, что размеры населения трудоспособного возраста в Китае прошли пиковое значение ещё в 2015 году, в стране замедляются темпы роста экономической производительности, и у неё очень мало верных политических союзников. Если США, Япония и Европа будут координировать свою политику, они вместе будут представлять крупнейшую часть мировой экономики, и поэтому у них сохранится возможность организации основанного на правилах мирового порядка, способного влиять на китайское поведение. Такие давно сложившиеся альянсы — это ключ, помогающий справиться с подъёмом Китая.

В краткосрочной перспективе, учитывая растущую напористость политики Си Цзиньпина (она включает такие глупые действия, как невовремя отправленный аэростат), нам, скорее всего, придётся тратить больше времени на сторону соперничества в описанном выше уравнении. Однако если мы сохраним наши альянсы и будем избегать идеологической демонизации, а также вводящих в заблуждение аналогий с Холодной войной, тогда мы сможем добиться успеха.

Если бы китайско-американские отношения были карточной игрой, можно было бы сказать, что нам достались хорошие карты. Но даже с хорошими картами можно проиграть, если плохо их разыгрывать. В историческом контексте 1914 года недавний инцидент с китайским воздушным шаром должен напомнить нам всем, зачем нужно договариваться о «защитных ограждениях».