Новое Время (Украина), 21 мая 2023

Несколько дней назад киевляне пережили очень сложную ночь. Россия атаковала украинскую столицу шестью «гиперзвуковыми» ракетами «Кинжал», тремя другими баллистическими ракетами, девятью крылатыми ракетами «Калибр», шестью беспилотниками «Шахед» и тремя беспилотниками «Орлан». Атака началась сразу после трех часов утра, и взрывы несколько часов мешали городу спать.

Хотя масштаб атаки был необычным, это была уже восьмая подобная российская атака на Киев лишь в этом месяце. Вопиющее бесчинство в череде других бесчинств, теракт в череде других терактов. В этой ужасной войне Россия заявляет свое право терроризировать украинское население. Она атакует Киев и другие города не потому, что стремится уничтожить военные объекты, а потому, что хочет убивать и калечить мирных жителей или разрушать инфраструктуру, чтобы мирные жители мерзли и голодали.

В этой последней атаке Россия пыталась уничтожить украинские системы ПВО, которые спасли жизни украинцев. Они были установлены, потому что Россия провела последний год и даже дольше, запуская ракеты по Киеву и другим городам Украины. Атаки на объекты ПВО — не более чем попытка удерживать мирное население Украины заложниками российских ракет. Это как убить спасателя, чтобы сохранить возможность топить детей.

Словом «терроризм» злоупотребляют не в последнюю очередь в самой России, где два артиста недавно были арестованы по обвинению в «поддержке терроризма» из-за театральной постановки. Вот как работает российская пропаганда: мы стесняемся использовать слово «терроризм», потому что сами террористы используют его для описания чего-то, что терроризмом не является.

Мы должны работать над сохранением концепций, необходимых для характеристики поведения России, даже несмотря на то, что российское государство стремится сделать их бессмысленными. Запускать ракеты и беспилотники по городу — это, безусловно, терроризм. Что, если бы США ни с того ни с сего запустили баллистические ракеты по Торонто? Конечно, помимо всего прочего, это был бы терроризм.

А что, если бы американские лидеры и пропагандисты в этом гипотетическом сценарии приводили бессмысленные доводы для оправдания такой акции? Что, если бы они заявили, что канадцы и американцы на самом деле являются одним народом, и что канадцы, которые этого не понимают, должны быть убиты? Что американо-канадская граница была незаконной из-за личных взглядов Джо Байдена на прошлое? Что носителям английского языка в Канаде нужно воссоединиться со своей истинной американской родиной? Что премьер-министр Канады Джастин Трюдо является нацистом?

Все эти бессмысленные заявления, которые (с соответствующими поправками) являются как раз оправданием России для нападения на Украину, лишь усугубляют ситуацию. На самом деле, именно в этот момент терроризм становится фашизмом.

Мы сталкиваемся с теми же проблемами с использованием слов: подобно тому, как российское государство злоупотребляет словом «терроризм», практикуя терроризм, оно злоупотребляет словом «фашизм», практикуя фашизм. Путинский режим утверждает, что его вторжение в Украину каким-то образом направлено против фашизма — и таким образом становится сложнее указать на то, что его собственные действия являются фашистскими. В действительности же, тотальный нонсенс российского вторжения является фашистским. Он зависит от превознесения воли над разумом и возвеличивания насилия как естественной формы политики. Вот что такое фашизм.

После российских ракетных обстрелов украинских городов российские пропагандисты обычно появляются на экранах телевизоров, чтобы отпраздновать это событие. С безопасного расстояния в Москве они прославляют разрушение зданий, отключение воды и электричества, гибель людей, которых называют «свиньями», «гадами», «чертями» и награждают их тому подобными эпитетами. Смерть воспринимается как правильный конец их истории дегуманизации. Это равносильно ежедневному фашистскому воспитанию российской публики.

Однако на следующий день после этих последних ракетных атак «праздновать» было нечего, поскольку все российские ракеты и беспилотники были сбиты украинской ПВО. Шум разбудил Киев, но ни одна из российских ракет или беспилотников не достигли цели. Киевлянам приходится жить с осознанием того, что Москва хочет их смерти, но они также знают, что они защищены. Конечно, это хорошо для Украины, когда ее граждане защищены. Но прежде всего не надо их атаковать.

Для России тоже будет хорошо, если она потерпит поражение. Чем дольше продолжается эта война, тем дольше русским внушают, что национальная гордость означает получение удовольствия от бессмысленного убийства мирных жителей с безопасного расстояния. Ракеты запускаются с точек, находящихся далеко за пределами Украины, с кораблей и самолетов, которым ничего не угрожает. Люди просто нажимают на кнопки. Пропаганда выпускается в Москве. Люди просто смотрят в камеры. Однако русские знают, что Украина не в состоянии сбить их ракеты, особенно якобы непобедимый «гиперзвуковой» «Кинжал».

Как бы все это ни было пугающе для всех киевлян, успешная самооборона города — это один маленький шаг к окончанию войны. Русский фашизм зависит от чувства безнаказанности, от веры в то, что Россия является мастером насилия, перед которым недочеловеки-украинцы должны съеживаться и отступать. Идея должна лишиться своего смысла, что возможно только при самообороне Украины и поражении России.