Новое Время (Украина), 9 июля 2022

О российской эвакуации узнали от соседа, поэтому приехали в село Никольское, что уже было оккупировано российскими войсками. Там семья провела ночь в школьном спортзале, спав на креслах. Еды было мало. На следующий день прибыли восемь автобусов.

«Водителями были российские военные. Приблизительно 600−800 человек пытались уместиться. Естественно, все не вмещались, и началась давка. Водители сказали, что мужчин не повезут. Почти на коленях я уговорила военных взять нас всех вместе с мужем в автобус», — рассказала Вовк «Голосу Америки».

Их привезли в Таганрог, город с самым большим лагерем для украинцев. После фильтрации — которая в их случае ограничилась обычными вопросами биографического характера — семью отправили в большой школьный спортзал, настолько заполненный людьми, что Вовк говорит, у нее произошла паническая атака.

Семья выехала из Таганрога как можно скорее, сев на первый поезд, и примерно через 24 часа прибыла во Владимирскую область, к востоку от Москвы. Там местные волонтеры увезли их в санаторий в городе Ковров. По ее словам, волонтеры были доброжелательными, вежливыми и хорошо организованными.

Потом приехали люди из следственного комитета, которые взяли у нас показания. Сказали, что мы будем потерпевшей стороной в военном преступлении со стороны Украины", — сказала она.

Вовк рассказала, что уехать из России им тоже помогли волонтеры. Ее семье было труднее уехать из России, чем въехать, но в конце концов им разрешили пересечь границу с Эстонией.

«На границе российские таможенники вели себя ужасно. Четыре часа допрашивали мужчин в отдельной комнате, проверяли телефоны, читали переписку, раздевали до трусов, рассматривали татуировки», — рассказала она.

Двадцатипятилетний житель Мариуполя Влад Шорохов выехал из города на день позже семьи Вовк. Бывший репортер и менеджер ресторана, он смог бежать из разрушенного артиллерией города. Эвакуировался через Россию в Финляндию, где сейчас работает на стройке.

Шорохов покинул Мариуполь вместе с матерью, бабушкой, племянницей и другими членами семьи и соседями после того, как им пришлось провести три недели в ледяном подвале многоэтажки неподалеку от завода «Азовсталь». В то время они были без пищи, воды и света.

Девять человек из группы Шорохова покинули свое убежище после мощного ночного обстрела со стороны российских войск. Об организованной россиянами эвакуации он узнал от прохожего. Они пробрались к месту встречи, где российские военные дали им указание идти колонной к блокпосту в семи километрах.

«Мы простояли там под открытым небом и под обстрелом девять часов. Никто не контролировал очередь», — сказал он «Голосу Америки».

Посмотрели паспорта и сказали: Вот вам автобус, он вас довезет до Новоазовска, города на оккупированной территории Донецкой области на границе с Россией.

Группе Влада, в отличие от других, разрешили остаться вместе в автобусе, по дороге в село Александровское, где члены группы поселились в помещении школы. Оттуда они поехали в село Седово к родственникам, но их остановили на блокпосту и сказали вернуться в Александровское, чтобы ждать так называемой процедуры «фильтрации».

Спикер Мариупольского городского совета Денис Кочубей рассказал «Голосу Америки», что им известно о многочисленных случаях людей, проходящих фильтрацию на оккупированной территории Украины и на российской границе. По его словам, некоторых украинцев выбирают для так называемой «глубокой фильтрации» — процесса, предусматривающего длительные допросы и часто избиения. Процедура используется преимущественно против мужчин, особенно тех, кто служил в вооруженных силах.

«Если у человека есть татуировка, какая-то украинская символика, даже желто-голубая футболка, какая-то литература на украинском языке, они неосторожно скажут слово на украинском, это может быть поводом для жесткой фильтрации», — сказал Кочубей.

В случае с группой Шорохова одного мужчину оттащили на блокпосте возле Седово, где его допрашивали в течение двух часов и забрали более половины наличных.

Вместо того чтобы вернуться в Александровское, группа Шорохова направилась к российской границе, где сказали пограничникам, что их уже подвергли фильтрации.

Их время в России было менее насыщенным. Они приехали в южный город Таганрог, переночевали у знакомых, а затем часть группы на поезде и на такси доехали до границы с Финляндией. Шорохова подвергли жесткому допросу на российской стороне границы, который включал проверку его телефонных данных и длился более шести часов. И все же ему разрешили выехать.

В марте Украина закрыла посольство и консульства России. В то же время, по данным агентства ООН по делам беженцев, границу с Россией пересекли более миллиона граждан Украины. На своем регулярно обновляющемся портале УВКБ ООН сообщает о более чем 1,5 миллиона украинских беженцев в России.

Представительница УВКБ ООН объяснила «Голосу Америки», что организация не различает украинцев, приехавших в Россию добровольно или с другой стороны. «Нам известны сообщения о принудительных депортациях, но у нас нет средств проверить такие сообщения», — сказала она.

Российские СМИ сообщают, что в Россию из Украины, включая временно оккупированные территории, прибыло более 2,1 млн человек. Российские власти характеризуют их как беженцев и сообщают, что им предоставили материальную помощь на сумму более 1.5 млрд рублей.

Украинские власти считают этих людей депортированными или принудительно вывезенными. Вице-премьер-министр по вопросам реинтеграции временно оккупированных территорий Ирина Верещук сообщила украинским СМИ на брифинге 20 июня, что с начала войны в Россию было принудительно депортировано 1,2 миллиона украинцев, в том числе 240 тысяч детей.

С 24 февраля российские войска перекрыли половину гуманитарных коридоров, организованных украинскими властями, сообщила она на брифинге.

Многим тяжело покинуть Россию, поскольку у них нет документов и денег или их переселяют в отдаленные уголки страны, сказала Александра Матвийчук, украинская правозащитница и глава «Центра гражданских свобод».

«В одном случае семью вывезли во Владивосток. Женщина была беременна, а у мужчины не было документов. Они не хотели, чтобы их ребенок родился в России и получил российские документы», — рассказала она «Голосу Америки».

Международный Комитет Красного Креста имеет офис в Москве, который, как они сообщили в электронном письме «Голосу Америки», «поддерживает работу российского Красного Креста, включая программу предоставления денежной помощи людям, вынужденным покинуть свой край в результате конфликта».

Многим украинцам пришлось в короткие сроки оставить свои дома без документов. По словам Матвийчук и российских волонтеров, для них самой сложной задачей может быть замена отсутствующих документов.

По словам волонтера из Санкт-Петербурга, имя которой «Голос Америки» не называет из соображений безопасности, российские волонтерские организации предоставляют гражданам Украины, желающим уехать из России, денежную и практическую помощь, включая оплату ночлега и билетов на поезд или автобус.

«Выехать из России не трудно, если у вас есть документы, — сказала она. — Но выехать с копиями документов или из ДИИ невозможно. Это становится еще сложнее для семей с новорожденными, которые могут вообще не иметь документов».

В этих и подобных случаях Министерство иностранных дел Украины рекомендует обращаться за помощью в посольства Украины в соседних странах или на горячую линию Департамента консульской службы МИД. Дипломаты, объяснил он, будут работать с каждым частным случаем, но часто помочь этим людям, выехавшим с временно оккупированных территорий, непросто.

«Когда нет ничего вообще, территории захвачены, нет доступа к их документам и разным системам, это накладывает трудности именно в помощи этим людям», — сказал спикер МИД Украины Олег Николенко.

Он сказал, что украинское правительство делает все возможное, чтобы помочь. Сейчас Кабинет министров разрабатывает решение, которое бы упростило документирование этих людей и дало им возможность пересечь российскую границу с третьим государством. Также Киев надеется на международную помощь.

«Рассматривается возможность привлечения третьей страны, которая могла бы, например, помочь в части осуществления консульских услуг», — сказал он.

Николенко отметил, что с начала полномасштабной войны несколько сотен граждан Украины обратились в консульства Украины с просьбой о помощи.

Не все украинцы хотят покидать Россию, рассказывают правозащитница Матвийчук, волонтеры и украинские власти. Из девяти человек группы Шорохова четверо остались в России. Некоторые украинцы присоединяются к своим родственникам в России, находят работу. Другие же, говорит Матвийчук, не обращаются за помощью волонтеров или дипломатов просто потому, что они настолько раздавлены обстоятельствами, что у них просто нет сил это сделать.

«Они несколько недель были в бомбоубежищах под российскими бомбардировками, без пищи, воды и электроэнергии. Они потеряли своих родных или близких. Они оказались в стране-агрессоре, не зная, что им делать. Боюсь, у многих людей нет внутренней воли сражаться и вырваться из этих обстоятельств", — сказала Матвийчук.