Новое Время (Украина), 5 июня 2024

Александр Коваленко

Военно-политический обозреватель группы Информационное сопротивление

В начале 2024 года перед российским командованием стояла задача для продолжения войны против Украины на нынешнем уровне интенсивности обеспечить поступление в состав российских оккупационных войск 500 тысяч человек. В целом, с учетом среднестатистического мобилизационного потенциала в 30 тыс. в месяц это вполне было возможно, с учетом поэтапного наращивания мобилизации до 50 тыс. в месяц и без объявления всеобщей либо частичной.

Но, такой показатель позволял бы ежемесячно компенсировать потери в 30 тыс. и накапливать ресурсы до показателя в +140 тысяч к концу года.

Возникает вопрос, откуда с такими показателями россиянам набрать 300 тысяч, о которых с недавних пор столько разговоров?

Ответ прост — только за счет объявления всеобщей мобилизации.

Только всеобщая мобилизация позволит военно-политическому руководству России набирать ежемесячно до 100 тысяч, с треском самой мобилизационной системы. Причем до 40 тысяч, как минимум, должны будут уходить на компенсацию ежемесячных потерь, с учетом их роста. То есть, в месяц Россия сможет наращивать людской ресурс в среднем 60 тысяч чел. И, чтобы выйти на показатель накопления резерва в 300 тысяч, ей понадобится до полугода.

Если в России всеобщая мобилизация начнется в июне, то эти 300 тысяч в распоряжении российских оккупационных войск будут не сиюминутно, а к концу 2024.

Повторюсь, это все возможно только при вышеупомянутых показателях, если же один из них изменится в большую или меньшую сторону, изменятся и сроки, и возможности.

Совершенно отдельная тема касается вопроса — чем эти 300 тысяч комплектовать? Имеется в виду штатная комплектация техникой каждого подразделения, в то время как у нынешнего контингента российских оккупационных войск в Украине и без того острейший дефицит этой компоненты. Это может намекать на то, что переход в формат маршевого батальона практически всего контингента российских оккупационных войск — это неизбежная среднесрочная перспектива. Разумеется, такой переход будет требовать иных решений в противодействии мясным штурмам.