Новое Время (Украина), 7 апреля 2024

Постепенное, но уверенное изъятие из украинского пространства всего, что связано с русским классиком Александром Пушкиным получило новообразование депушкинизация и в основном граждан не травмировало. Общественный деятель и самый популярный в Украине поэт Сергей Жадан даже превратил процесс в веселый перформанс, фотографируясь на фоне пушкиных, стоящих в очереди на снос. Немного сложнее, но все равно без травматизма в Украине прощаются со Львом Толстым и Федором Достоевским. Но приговор Михаилу Булгакову причинил части активных, вполне себе патриотических и критически мыслящих сограждан неожиданную и острую боль.

Согласно экспертному заключению, Михаила Булгакова признали символом российской имперской политики. Поэтому его имя и, соответственно, произведения и созданные по ним фильмы и спектакли должны быть вычищены из публичного пространства в рамках деколонизации. «Писатель, несмотря на годы жизни в Киеве, презирал украинцев и их культуру, ненавидел украинское стремление к независимости, негативно отзывался о становлении Украинского государства и его руководителей. Среди всех российских писателей того времени стоит ближе всего к нынешним идеологемам путинизма и кремлевского оправдания этноцида в Украине. Мировоззренчески был на позициях российского империализма, белогвардейщины, одобрял экспансию российского коммунизма», — говорится в заключении экспертов.

Соцсети среагировали мгновенно и для меня реакция была ожидаемой. Есть немало согласных с выводом и приговором. Но есть не менее категоричная альтернатива. «Булгаков беспощадно высмеял и Шарикова, и Швондера, и профессора Преображенского с его желанием сделать „нового человека“. Фильм также гениален», — пишет на свои странице в Facebook политолог Дементий Белый, который ранее активно поддержал переименование одной из улиц родного Херсона в честь Степана Бандеры, Гагарина — в Михаила Грушевского, Пушкинскую — в Остапа Вишни, а Маяковского — в Бахмутскую. И добавляет: «Киевлянин Михаил Афанасьевич Булгаков — гордость украинской русскоязычной литературы. Неприятный, ехидный, злопамятный, мелочный, но гениальный писатель».

На защиту того, кого признали русским шовинистом, встал и известный политик Борислав Береза. Кстати, участник боевых действий. У себя в «Facebook» он пишет: «В моей библиотеке есть книжки Булгакова. И они в ней останутся, а среди моих любимых книг останутся „Мастер и Маргарита“ с „Собачьим сердцем“. Это тоже никому не изменить». И завершает: «Мы живем в Украине, а не в РФ, где есть только одна точка зрения, а все остальные неправильные. У нас есть возможность наслаждаться инакомыслием. И я это делаю. А вот Швондерам это не нравится».

Эта сентенция вполне соответствует моим наблюдениям, изложенным еще полтора года назад, когда деколонизация сменила декоммунизацию. А именно: борьбу украинцев с русским миром сравнивают с большевизмом. Ведь именно они объявляли своих противников врагами народа. Да и сейчас рашисты на оккупированных территориях устанавливают русский мир путем агрессивного запрета всего украинского. Пусть оно даже не несет идеологической нагрузки, а лишь написано на украинском языке.

Объяснить болезненную реакцию можно. Так реагируют преимущественно взрослые зрелые люди, для которых Мастер и Маргарита Булгакова во времена полураспада СССР — один из символов своеобразной оппозиционности к режиму и форма кислородного коктейля свободы. Кто не знает: роман писался в течение 1920−1930-х, при жизни автора не публиковался. Затем в конце 1960-х началась публикация сокращенного варианта, которую остановила советская цензура. Причины до сих пор неизвестны, ведь при жизни Булгаков писал пропагандистские пьесы по заказу Сталина, которого знал лично — но в то же время ему раз за разом запрещали или ограничивали публикации и воплощения.

Все, что вокруг Булгакова, запутано и до сих пор неясно. Такое положение вещей полностью соответствует его мировоззрению. По крайней мере, тому, о котором можно сделать вывод из открытых источников — булгаковедение в постсоветском пространстве распространено не меньше, чем пушкинистика. Но факт остается фактом: Мастер и Маргарита пусть чрезмерно мифологизированный современниками, но реально запрещенный, а значит — автоматически модный среди тогдашней советской фронды текст.

Мне лично защита Булгакова как автора Мастера и Маргариты в чем-то напоминает борьбу части сограждан за честь и достоинство так называемого «доброго советского кино». Потому что действительно, ну что такого антиукраинского в инфантильной новогодней сказке Ирония судьбы или С легким паром! Наоборот, самопровозглашенные адвокаты готовы найти там скрытую критику режима. Даром, что ровесники моего сына, рожденные уже после 2000-го года, не знают и знать не хотят российского советского наследия. А украинское советское наследие способны оценивать критически, разделяя Павла Тычину, автора Солнечных кларнетов и Павла Тычину, автора Партия ведет! Поэтому страсти по Булгакову и его творческому наследию — это не о настоящем и тем более не о будущем. Это лишь о прошлом, которое стоит отпустить, найдя надлежащие усилия.

Булгаков сегодня не открытие нового, не движение вперед, даже не классика, недоступная ранее — ностальгия по смыслу жизни. Он, смысл, был в том, чтобы договориться через третьи руки с обладателем размноженной тайным способом публикации, чтобы получить ее на одну ночь. Или же в том, чтобы успеть купить изданную ограниченным тиражом книгу, привлекая для этого какое-то количество нужных знакомых. Ну точно как купить с черного хода гастронома палку сырокопченой колбасы.

Однако когда говоришь о Булгакове, его украинофобии, вторичности и переоцененности, непременно вынырнет, будет поставлен и останется без ответа вопрос: а что делать с Собачьим сердцем? Если Мастера и Маргариту в Украине даже преданные роману их молодости читатели цитируют очень ограниченно, выборочно, главная сатирическая повесть советской эпохи цитируется до сих пор широко и по любому поводу. Булгаковских персонажей Шарикова и Швондера давно и довольно успешно используют в фотожабах, когда надо высмеять так называемых «ватников», в целом недалеких лиц, а еще — всех жителей России в целом.

Зато другой персонаж, профессор Преображенский, считается положительным из-за своего — по Булгакову — критического отношения к советской власти. И обычно он выступает антагонистом Шарикова. Тогда как шариковы и швондеры давно уже стали обобщенным определением всего недалекого, агрессивного, тупого, в целом враждебного и разрушительного.

Итак, логика деколонизации — правильная логика, она актуальна и даже перезрела! — требует отказаться в публичном пространстве не только от Михаила Булгакова, включая демонтаж памятника и переформатирование музея. Похоже, придется признавать определенную вредность и упомянутых выше персонажей. Вместо них придет пустота. Потому что исконно украинская культура аналогов или не создала, или мы их не знаем из-за, опять же, засилья чужих, чужеродных смыслов.

Да, Собачье сердце, особенно после экранизации — кстати, ее воплотил убежденный сталинист, украинец по происхождению Владимир Бортко, — стало одним из символов краха СССР. Хотя к краху российского империализма ни повесть, ни фильм не привели. Потому что швондеры и шариковы из российской власти никуда не делись.

Что греха таить, были и есть они и в украинской власти. Но стоит понять и принять для себя: не всякая оппозиционность к Ленину, Сталину или Путину является одновременно проявлением проукраинской позиции. Собачье сердце следует с нынешней точки зрения воспринимать как борьбу белой и красной гвардий. Ни одна из них к нам с вами не дружественная. Хотя с одним выводом предлагаю согласиться: независимо от Булгакова шариковы и швондеры в нашей жизни мешают. Булгаков придумал определение, но не свойства. Вот только борьба с ними — другая история.