Новое Время (Украина), 4 марта 2023

Мне как эксперту было, конечно, интересно разобраться, что произошло в Брянской области. Не скажу, что только этим занимался, но больше ясности не появилось. Есть, конечно, несколько возможных версий. На данный момент подтверждения ни одной из них я ни сам не смог для себя сформулировать, ни найти какое-либо авторитетное объяснение.

Первое впечатление — топорная работа российских спецслужб, неподготовленная, возможно, нескоординированная. Какие же цели преследовались — то или полные дураки, которые это задумали, или что-то действительно готовилось серьезное, но в какой-то момент пошло не так.

Второе — какой интерес украинской стороны, если предположить, что это организовали украинские спецслужбы? Также не совсем четко формулируется эта цель, и не вписывается она в то, что нам было показано в публичной плоскости.

Третий вопрос — кто эти люди, какое они имеют отношение и имеют ли к Украине. То, что можно сейчас более-менее уверенно утверждать — это российские ультраправые националисты, и они преследовали собственные политические цели. При этом не понятно мне, имеют ли они привязку к нашим спецслужбам. Если имели, то какой в этом интерес Украины — светиться с такими людьми, у которых довольно сомнительная репутация не только в Украине, но и за пределами.

Поэтому на данный момент вопросов больше, чем ответов.

При этом было чрезвычайно интересно и полезно отслеживать, как это все подавалось в информационном пространстве РФ. Ценность этих наблюдений в том, что была продемонстрирована полная неспособность проводить информационное сопровождение или собственной операции, или если это действительно какое-нибудь кризисное явление, то в данном случае была продемонстрирована полная неспособность и непрофессионализм.

Я хотел бы верить в то, что это было проявление российской партизанщины. Однако это все выглядит очень мутно. Как эти люди могли туда попасть, более-менее ясно. Но как они могли оттуда исчезнуть? По классике, как Россия проводит контртеррористическую операцию, это должны быть руины, горы трупов — независимо, это самих так называемых террористов или нет, а здесь это такая партизанщина очень специфическая.

Но если смотреть шире на этот вопрос, если говорить о возможностях сопротивления, социальных беспорядках, то действительно в России сейчас созревают такие условия. Даже этот случай продемонстрировал то, что в российском обществе есть множество вопросов, которые они начинают задавать все громче и громче.

Случай в Брянской области и так, как это подавалось в СМИ, первый вопрос у них — это тревога. Вот вчера им говорили, что Брянская область наиболее защищена в плане границы и вдруг прорывается большая группа лиц (несколько десятков), никто этого не заметил. Затем идут все эти ужасы с заложниками и убитыми «мальчиками и девочками». У них начинают возникать вопросы — если не к Кремлю, то к российским спецслужбам. И в какой-то момент это недовольство, особенно когда ситуация касается их лично, может быть канализовано на самую верхушку. Попутно можно упомянуть о российской традиции поджога военкоматов. Поэтому что-то там бродит.

Очень многие обратили внимание на одежду людей, назвавшихся бойцами Русского добровольческого корпуса. Они не выглядели людьми, которые пробирались лесами к месту операции. Но у них был такой вид, как будто их доставили туда или на вертолете, или на такси. Поэтому у меня есть сомнения в том, с какой стороны они заходили. Действительно ли они заходили с территории Украины, или их доставили к месту событий не выходя за границы России. Но, скорее всего, не предупредили других силовиков, которые, на мой взгляд, с перепугу начали стрелять, и я больше, чем уверен, что если там была эта расстрелянная Нива с раненым мальчиком и погибшим водителем, то, скорее всего, эти силовики стреляли. по всему, что двигается.