Новое Время (Украина), 19 июня 2023

Президент Южно-Африканской Республики (ЮАР) Сирил Рамафоса и руководители еще четырех других стран Африки пребывали в Украине 16 июня во время ракетного обстрела, была объявлена воздушная тревога. По сообщению Воздушных сил ВСУ, в небе возле Киева сбили шесть аэробаллистических ракет «Кинжал», шесть крылатых ракет «Калибр» и два разведывательных беспилотника.

Лучшей политической метафоры для характеристики мирной инициативы африканских лидеров, пожалуй, и не найти. И это при том, что президент ЮАР Сирил Рамафоса и другие руководители африканских стран посетили не только Киев, но и Санкт-Петербург, дабы обсудить свои предложения с президентом России Владимиром Путиным и придать солидности потерявшему много именитых гостей Петербургскому экономическому форуму. Однако Путин не счел возможным отказаться от бомбардировки, — пишет Виталий Портников для Радио.Свобода.

Впрочем, политическая метафора — это еще не повод не замечать содержания инициативы африканских президентов. Казалось бы, важен любой призыв к миру. Но подобные иллюзии у меня исчезли уже в то время, когда «миротворческое движение» в разных странах мира субсидировалось руководством СССР, советские граждане едва ли не принудительно должны были делать взносы в советский фонд мира, ежегодно присуждалась престижная государственная ленинская премия «За укрепление мира между народами» — и в то же время Кремль активно готовился не к миру, а к войне, наращивал военный потенциал, дестабилизировал ситуацию в разных регионах мира, оккупировал Чехословакию и Афганистан.

Любопытно, что на просоветских участников движения за мир и на лауреатов ленинской премии «За укрепление мира между народами» эти действия Москвы никакого впечатления не производили, они предпочитали их одобрять или не замечать и замалчивать. Однако я смог сделать вывод на всю жизнь — не каждому миротворцу стоит доверять. За мир борется только тот, кто называет вещи своими именами, кто говорит правду. Любое другое «миротворчество» — это помощь агрессору.

Не буду упрекать в этом президента ЮАР и его коллег, тем более что в африканской делегации очень разные люди. Но из обнародованных подробностей «плана укрепления доверия» становится понятно самое главное: африканские президенты хотели бы, чтобы и Украина, и Запад восприняли бы серьезно «опасения России» в связи с ее собственной безопасностью. И чтобы эти опасения обсуждались на переговорах наравне с проблемами безопасности и территориальной целостности Украины.

Согласие с этой логикой превращает в комедию любой переговорный процесс. Мы точно знаем, что Украина России ничем не угрожает и не может угрожать. Россия — ядерная держава, ее потенциал в этом смысле сопоставим разве что с ядерным потенциалом США. И НАТО как оборонительный союз ничем России не угрожает. Более того, присоединение к НАТО Финляндии — а граница этой страны с Россией вполне сопоставима с границей России и Украины — не привело ни к одной «военной операции».

Когда Путин рассказывал, что вступление Украины в НАТО опасно тем, что Украина «претендует на Крым» и может попытаться «захватить» полуостров силой — что, в свою очередь, может привести к конфликту России и НАТО, он забывал напомнить, что Крым — это не российская, а украинская территория. И что проблемы в российско-украинских отношениях созданы не Киевом, а Москвой. Что это Россия оккупировала Крым и начала войну.

Без правды не может быть никакого доверия. Когда в Пекине, Йоханнесбурге, Бразилии или Джакарте призывают «услышать Россию», лидеры этих стран таким образом хотят легитимизации права силой защищать право на оккупацию и аннексию чужих территорий и нарушение международного права. Но готовность услышать агрессора приводит лишь к новой агрессии.

Накануне российского масштабного нападения на Украину западные лидеры сделали все возможное, чтобы сохранить мирный диалог с Кремлем и предотвратить возможность широкомасштабной войны.

Президенты США и Франции, федеральный канцлер Германии, премьер-министр Великобритании — каждый был готов к диалогу, каждый был готов выслушать Путина и предложить ему те самые «меры по укреплению доверия».

Тогда еще не было ни ошеломляющих санкций против России, ни ордера Международного трибунала на арест Путина. Если бы Путин стремился к диалогу, у него были все возможности его продолжать.

Но он предпочел войну.